Анна Сиднева

Утро

 

Рассыпались бусы – росинки

За домом в деревне, в лугах.

Бегу босиком по тропинке

С утра, на легких ногах.

 

Туман над озером тает,

И видно, как солнце встает,

На озере белая лебедь

Красивой ладьёю плывет.

 

Вот уточка крякает бодро,

Утят своих будит, зовет

И к озеру важной походкой

Ровненьким строем ведет.

 

Деревня вся утопает

В тени пышных садов,

Просыпаемся мы в этом рае,

Под звонкий крик петухов.

 

 

Драконы не умирают

 

Драконы не умирают.

Драконы живут, процветают.

Драконы сердце пленяют

Ведьмы юной моей

 

Драконы живут в красках,

Драконы летают в небе.

Драконы не носят маски,

Драконы плавают в пене.

 

Драконы поют песни,

Драконы плетут сказки.

Драконы одиноко-прекрасны

В своей солирующей пляске.

 

Драконы стареют редко,

Когда свой Смысл находят.

Драконы не умирают.

Драконы тихо уходят.

 

 

Пробиваясь сквозь кудряшки

 

Пробиваясь сквозь кудряшки,

Солнце светит на асфальт.

И чирикают здесь пташки,

На деревьях невпопад.

 

Я ловлю рукою лучик,

Что светлее всех вокруг.

Улыбнувшись мне задорно,

Он сказал: «Беги на луг!»

 

Подставляя лицо небу,

Я танцую на траве.

Моросящий мелкий дождик

Подпевает тихо мне.

 

Заливаясь звонким смехом,

Я рисую полукруг.

И пишу под добрым смайлом:

«Улыбайтесь все вокруг!»

 

И живите! Жизнь прекрасна!

Хватит киснуть в тишине.

Вы пойдите прогуляйтесь,

Чтобы улыбнуться мне!

 

Я в ответ пошлю улыбку,

Чтобы осчастливить всех!

Волшебство создав в открытке,

Поселю я в ней успех.

 

И запрыгнув на качельки,

Долечу я до небес.

Светло улыбнувшись солнцу,

Полечу в зеленый лес.

 

А потом, чуть улыбнувшись,

Я домой зайду к себе.

Чтобы чай налить горячий,

И подумать о тебе.

 

 

Лунно-ночные

 

Очень холодно нам в этой маленькой жизни,

До дрожи страшно не успеть надышаться,

Нам колюче ходить по засыпанным звездами крышам,

Но без этой свободы воздух заморожено-сажен.

 

Нам духовно важно сжимать теплую ладошку

И чувствовать робкие объятия на хрупких ключицах.

Мы от этого зависимы, как менестрели от кошки,

Мы от этого летаем, как журавли на далеких зарницах.

 

Закрываясь от мира, любим и так же страдаем.

Глубокие раны не спешат заживляться.

Балансируем на тонкой грани между раем и адом,

Совсем скоро вырастем и перестанем бояться.

 

Легкие мысли – по лезвию в небо.

Тяжелые души из осколков – в целую.

На кончиках пальцев топчем марену,

По тонким ресницам бродим бесцельно.

 

До боли в висках царапаемся и плачем,

Сбиваем в кровь ноги, танцуя с родными.

По венам течет кофе с несъеденным ланчем.

Мы давно уже стали лунно-ночными.

 

 

Апрель

 

Стара была купель,

Так, что не поймешь, сколько лет,

Мертвым холодом сыпал снег,

Из него появился Апрель.

 

Он был крохотен, совсем юн,

Старший брат его – Март,

Голову потерял свою,

На флейте мелодию заиграв.

 

Вот то дождь, то тепло, то снег,

Старый Март забывал опять,

Что положено играть весне?

Может, скрипку в ладони взять?

 

Забежав на ходу в купель,

Он на голову опрокинул ведро,

Кучкой снега осыпало вмиг,

Его разум стал чист, как стекло.

 

Голос его дребезжал, как тень:

«Посмотри, я здесь, я пришел!»

Юный месяц шептал во тьме:

«Наконец ты меня нашел!»

 

 

Двойник

 

У каждого на свете есть двойник.

Он радуется звездам вместе с нами, пьет ароматный кофе за двоих, и ждет с утра рогатого трамвая.

 

Двойник живет за тридевять земель.

Ну ладно, может, в сотнях километров. Сесть на самолет бы и встретиться нам с ним. Но так боимся, что мимо пролетим мы.

 

Плевать, что не похожи мы ничуть.

Ты – светлая зима, я – смешанная осень. Но мы вдвоем уйдем куда-нибудь, где души наши будут не порознь.

 

 

Белые птицы

 

Зима подошла очень рано,

Октябрь, а снег уж лежит.

Натянув сапоги из кожзама,

Я выйду на улицу вмиг.

 

Красиво-то как! Прямо сказка!

Искрится снежок на траве,

Здесь белые птицы кружатся,

Летят прямо на руку мне.

 

Взмахнувши густой шевелюрой,

Я их отпущу навсегда,

Пусть радуют птицы детишек,

Не тают весной никогда!

 

А я подойду ближе к церкви,

Увижу – блестят купола.

С вершин льется звон серебристый,

Наполнена чаша добра.

 

Глаза прикрывая от солнца,

Бегу со всех ног я в закат.

Сверкающий мир усмехнется,

И птицы со мной улетят.

 

 

Мы летим все дальше

 

В моих волосах запутались звезды, а на руках

уснули птицы.

Я сижу на спине у кита, сжимая темно-синий бок.

Небо смотрит на море, а море смотрит на небо.

С тучек капает дождь, будто ягодный сок.

 

Наверху — космос, а под нами — вечность.

Мы летим все дальше в пустоту.

— Тише, — шепчет заснеженный вечер, —

Тише, пожалуйста, я готовлюсь ко сну.

 

Кит выдувает в воздух капли свободы,

Она расстилается, как дым под окном.

Внизу, под водой, его братья и сестры,

А он улетел, будто облачный слон.

 

Мы, два бродяги, сбежали от мира.

Сказать вам мечту? Его и мою.

Летать мы мечтали и крылья растили

По капле, по перышку, всю вечность свою.

 

Я знаю — закончится. Пройдет наше время.

Затеряемся в мраке, утонем во Млечном пути…

Но сейчас мы свободны, как судьба у собаки,

И счастливы, что выбрали это нести.

***

 

за морозными небесами не увидишь расцвет зимы.

здравствуй, лучик. и снова вместе. постоим на балконе мы.

вновь несутся салютов стаи, с неба падает метеор,

я не верю, что все случайно, в этот раз мы дадим отпор.

 

в этот раз мы желаем счастья, после прячемся в поездах,

чтоб уехать, не знать ненастья, страха, грусти в чужих глазах.

мы трусливы, и мы замерзли. нету сил, чтоб стерпеть всю боль.

мы готовы. еще не поздно бросить все и спустить на ноль.

 

мы готовы. еще не поздно бросить семьи, друзей, долги.

мы готовы. ведь все так просто — встань и к морю беги, беги.

мы посмотрим рассвет над полем и увидим швейцарский лес.

мы споем над землей все песни, сотни мифов, десятки пьес.

 

будем счастливы, будем живы. а пока закрывай балкон.

потанцуем под гром салютов.

я сегодня в тебя влюблен.

 

 

***

 

расцветают маки на рёбрах, покрываются мхом колени,

мы с тобою солнечно-светлые, мы с тобой беззаботно-летние

в голове прорастают чувства, и мечты расцветают на шрамах,

«раз, два три», — вслух считаю. ну, мой лучик, я побежала?

 

протянув руки ветру, ты стоишь на краю бумаги,

эй, мой лучик, вытри слезы. ты готова? вновь побежали?

солнце льется нам прямо в лица, небо падает на ладони,

оно так беспредельно близко, мы глядим и все глубже тонем.

 

август светит — маяк в тумане, я люблю тебя, лучик, сильно.

у тебя в волосах ромашки, и улыбка твоя красива.

мы друг с друга снимаем майки и ныряем в теплое море.

мне любовь твоя — свет в оконце, мы стоим с тобой на балконе

 

и кричим нескончаемым эхом, проносящимся метеором,

и любовь твоя — так красиво. мы все больше и больше тонем.

это лето останется с нами

легким перышком в крыле птицы

как же можно, лучик, ответь мне,

как же можно

так сильно

влюбиться?

 

 

***

 

мне до неё ― похудеть килограмм на двадцать,

постричься коротко, начать опять слушать Нирвану,

она ― словно героиня из детских сказок, и мне её

беспредельно

мало.

 

чтоб достать до неё, придется вырастить в голове целый космос,

больше дышать и перестать смотреть в одну точку,

она, я думаю, была идеальным ребенком,

и кто-то ласково

звал её

дочкой.

 

я готова перевернуть в себе целый мир,

устроить мировую войну, выгнать всех тараканов долой,

она улыбается нежно мне, тихо шепчет что-то.

и я знаю точно:

у неё

давно есть

другой.

 

 

***

 

опускаешь ноги в море холодное, и их пробирает дрожь.

ты идешь все дальше, и веришь, что наконец-то себя найдешь,

но под ступнями камни, куски рубленого валуна,

не теряя надежды, идешь и в какой-то момент

не чувствуешь

дна.

 

тонешь, захлебываешься солёной морской водой.

не видишь берега, неба, только под веками — тихий постой,

маленький домик, кошка и сеновал.

ты дома, родной. я тебя ждал.

 

ты дома, родной, больше не будет проблем,

падений и слез, вереницы дилемм,

непостоянства, попыток сбежать на вокзал…

ты дома, родной. я так давно тебя ждал.

 

не бойся смотреть в окно, не страшись засыпать,

ты больше не увидишь кошмаров, что снились опять и опять,

ты больше не будешь дрожать от холодной воды и прикосновения рук,

ведь ты дома, родной, я укрою тебя от всех бед вокруг.

 

знаешь, пока я ждал, было больно дышать, улыбаться, мечтать,

я смотрел из окна в небо холодное и по звездам учился считать.

мне так плохо без тебя было, мой дорогой друг,

я не выходил из дома, по спинному мозгу струился испуг,

но

теперь я спрячу его далеко-далеко, так, что никто не найдет,

в далекое озеро суну, под самый крепчайший лед.

я возьму тебя за руку, а в другую возьму кинжал.

я тебя защищу, ведь я так долго 

тебя здесь 

ждал.

 

 

***

 

падает снег хлопьями.

остывшие звезды,

вопреки законам физики, светят ярче,

потому что они в твоих руках.

прохвосты

торгуют любовью. внутри не станет жарче,

 

а будет лишь холоднее,

как на дне старой

замерзшей речки.

хотя ты знаешь,

там рыбки

живут.

и когда любят, становятся парой.

 

это не про нас.

наши жизни не вместе идут,

неизвестные боги берегут нас может

друг от друга.

ведь в конце все равно побьемся,

ведь конец хороший все равно невозможен.

 

так они говорят.

но ты мне нужна,

и мы

пробьемся,

не смотря на сотни

разных

преград.

 

 

***

 

а звезды не гаснут, а звезды уходят в спячку,

и вулканы не тухнут, лишь застывают в истории,

мы нелепо танцуем, чуть ли не враскорячку

под музыку из давно закрытой консерватории.

 

а море не плачет, а море скорбит тихонько,

и корабли не тонут, лишь замирают в неведении,

мы с краю вселенной касаемся рук легонько,

и тонем в объятиях, копя друг о друге сведения.

 

а птицы не падают, а птицы шагают в сказку,

и души не мерзнут, лишь покрываются инеем,

расплата настигнет, даст нам мощную встряску,

но сейчас целуй крепче. ты — мой жизненный минимум.

 

 

***

 

ты многое видел:

вулканы,

грозы,

землетрясения.

и чувствовал ветер, сбивающий с ног.

 

ты многое слышал:

ложь,

слова о любви

и спасении.

ты видел множество разных дорог,

 

но не избрал ни одну.

вращаешься в мире бесхозно,

спасаясь

от всех

и себя

целиком.

 

ты многое чувствовал:

боль,

страх,

потрясения.

а потом вдруг

падал на землю

ничком.

 

ты брел, ноги сбивая,

в кровь,

мясо,

в хлам.

 

ты падал

и греб

безумно.

бессильно.

падал опять,

отчаявшийся,

к сердцам.

 

ты

чувствовал,

бился,

любил.

и вновь —

валился ко дну.

 

хлебал кровь,

поднимался,

сглатывал горькую

от таблеток

слюну.

 

и снова вперед.

кутался в

ободранное пальто,

и шел.

 

чтобы

не нашел

тебя

нигде

никогда

никто.

 

 

***

 

под небом танцующим, под небом гремящим, взорваться грозящим,

я беру тебя за руку искренне и с любовью шепчу стихи.

на мосточке над гладью негладкой вод куда-то спешащих

я обнимаю тебя за талию и вершу первые свои грехи.

 

мы с тобою голые в колыбели водной обнимаемся крепко и не знаем, как дальше плыть,

но это неважно, нам звездою скользящей приказано дальше за правдой к луне ближе взмыть.

 

я тебя не пускаю, я тебя обнимаю и все крепче и крепче прижимаю к душе.

моя ты родная, сквозь веки взираю и вовсе не знаю, есть отчего ты в моем мираже.

 

ты сильная, нежная, за правдой спешащая, под танцующим небом плывешь ты во мгле.

я тебя не забуду и любую паскуду за тебя приструню и брошу ближе к земле.

 

мы с тобою голые в колыбели водной, цепью закованные, нежностью скованные.

мы с тобою робкие, ласковые и смелые.

в мире с тобой последние любящие-неумелые.

 

 

***

 

я искала, возможно, тебя.

по проулкам и тротуарам,

по обочинам, переходам

и в горчащей дождливой мгле.

 

я искала, возможно, тебя.

по прокуренным шатким барам,

по расшатанным теплоходам

и конечно немного в себе.

 

я искала, возможно, тебя.

в тихом звоне дрожащих улиц,

в рёве утренних автостанций

и в молчании закрытых аптек.

 

я нашла тебя осторожно

среди легких холодных травниц,

среди старых квитанций, чеков.

я нашла тебя на свой век.

 

 

***

 

чем больше встречаешь закаты, тем больше любишь рассвет.

и капель по стеклу не злит, а успокаивает мирно.

ты идешь по лужам и придумываешь на жизнь совет:

не грусти, не бойся, расслабься, забудь свою стойку «смирно».

 

обнимай прям до ребер и на небе разгоняй облака,

говори дорогим, что любишь, и люби до потери пульса,

не говори никогда «прощай», говори каждый раз «пока»,

и верь, что всегда вернешься, как бы ни было дальше грустно.

 

ты знай, что кто-то будет целовать нежно твои запястья,

и пальцами вдоль позвоночника пройдется шуршащим ветром.

ты верь, что всегда полюбишь, и где-то глотнешь ты счастья,

ты найдешь людей своих теплых и прольёшься в них чистым светом.

 

у тебя в ушах Скорпионс, ты только что встретил рассвет.

плечи дрожат. холодно ведь и /пока/ ты еще одинок.

идешь по лужам вперед, придумываешь на жизнь совет.

не волнуйся, ты будешь счастлив.

 

это вовсе не эпилог.